* * *

Высокой горечью отравленное время,
Закапанное мутное стекло…
Жизнь, как душа, оставленная всеми,
Першащий сгусток Гефсиманских слов…

Так медленно идут к своей последней чаше,
Глотку тугому, за которым ночь,
Вдоль затуманенных садов и пашен,
И сердце как зерно обнажено…

Окно на станции заброшенной не вымыть,
Не протереть поблёкшим рукавом.
Здесь поезда штрихами черновыми
Проходят… Здесь – изгнание и дом…

Седая женщина устало отвернулась,
Прижалась к белокаменной стене.
Склонились ветви робко и сутуло…
Бескровны губы… Помолись о ней…
25.05.-01.06.12